ПЕРВАЯ СЕКЦИЯ

ДЕЛО «САМАРЦЕВ против РОССИИ»

(Жалоба № 44283/06)

ПОСТАНОВЛЕНИЕ

г. СТРАСБУРГ

Вынесено 2 мая 2013 г.

Вступило в силу 2 августа 2013 г.

Настоящее постановление вступило в силу в порядке, установленном в пункте 2 статьи 44 Конвенции. Может быть подвергнуто редакционной правке.

По делу «Самарцев против России»

Европейский Суд по правам человека (Первая Секция), заседая Палатой, в состав которой вошли:

       Изабелла Берро-Лефевр, Председатель,
       Ханлар Гаджиев,
       Мирьяна Лазарова Трайковска,
       Юлия Лаффранк,
       Эрик Мос,
       Ксения Туркович,
       Дмитрий Дедов, судьи,
а также Сорен Нильсен, Секретарь Секции,

проведя 9 апреля 2013 г. совещание по делу за закрытыми дверями,

вынес следующее постановление, утвержденное в вышеназванный день:

ПРОЦЕДУРА

1. Дело было инициировано жалобой № 44283/06 против Российской Федерации, поданной в Суд согласно статье 34 Конвенции о защите прав человека и основных свобод (далее – «Конвенция») гражданином Российской Федерации Самарцевым Сергеем Александровичем (далее – «заявитель») 22 июля 2006 г.

2. Интересы заявителя, которому была предоставлена юридическая помощь, представляла О. Дружкова, юрист, практикующая в г. Страсбурге. Интересы Властей Российской Федерации (далее – «Власти») представлял Г. Матюшкин, Уполномоченный Российской Федерации при Европейском Суде по правам человека.

3 .  Относительно событий, которые предположительно имели место в мае и июне 2005 г., заявитель жаловался на то, что он был избит сотрудниками полиции. Заявитель так же утверждал, что условия содержания его под стражей в период с 3 мая 2005 г. по 27 февраля 2006 г. были ужасны. В своем письме от 9 июня 2011 г. заявитель так же пожаловался на жестокое обращение с ним со стороны сотрудников полиции 4 августа 2005 г., и последующее не проведение расследования этого инцидента.

4. Власти были уведомлены о жалобе 6 декабря 2010 г. Суд также решил рассмотреть жалобу по существу одновременно с решением вопроса о ее приемлемости (пункт 1 статьи 29).

ФАКТЫ

I.  ОБСТОЯТЕЛЬСТВА ДЕЛА

5.  Заявитель родился в 1970 г. Он отбывает наказание в исправительной колонии № ИК-10, расположенной в г. Менделеевске, Республика Татарстан.

6.  1 мая 2005 г. заявитель был задержан сотрудниками полиции г. Набережные Челны по подозрению в участии в совершении нескольких ограблений и убийств.

7.  Заявитель содержался под стражей в период расследования уголовного дела, а 13 апреля 2006 г. Верховный Суд Республики Татарстан признал заявителя виновным в совершении двух убийств. 3 октября 2006 г. Верховный Суд Российской Федерации оставил приговор без изменения.

8.  Заявитель утверждал, что в трех отдельных случаях в ходе расследования уголовного дела сотрудники полиции жестоко с ним обращались.

А.  Инцидент 4-5 мая 2005 г. и соответствующее расследование

9 .  По утверждению заявителя, утром 4 мая 2005 г. сотрудники полиции Б. и Н. доставили его на четвертый этаж отделения полиции и оказывали на него давление с целью получения признательных показаний. Они надели ему на голову пластиковый пакет и били его в живот и шею, не давая ему дышать. Примерно в 10 часов вечера он был доставлен обратно в камеру.

10 .  Заявитель так же утверждал, что на следующий день около 7 утра в результате побоев и стресса он потерял сознание в помещении для допроса. Очнувшись, он обнаружил на голове рану. Позже врачами скорой помощи ему была оказана первая медицинская помощь.

11 .  5 мая 2005 г., осмотрев заявителя, один из врачей скорой помощи сделал следующую запись в медицинской карте:

«... причина вызова [скорой помощи]: эпилепсия... Диагноз [заявителя]: вследствие обморока ушиб на лбу ... размером примерно от 2 до 0,2 см. Рана не кровоточит... Жалобы [заявителя]: слабость и головокружение. Согласно заявлениям [заявителя], он потерял сознание и во время падения поранился о дверной косяк. Он связывает это с душным помещением и тремя ночами бессонницы...»

12.  10 мая 2005 г. заявитель обратился к прокурору города Набережные Челны ("прокуратура") с ходатайством о возбуждении уголовного дела в связи с предполагаемым жестоким обращением с ним со стороны сотрудников полиции.

13 .  В ответ прокуратура допросила сотрудников полиции Б. и Н., которые опровергли утверждения заявителя. Они сослались на записи допроса, в которых заявитель не жаловался на жестокое обращение.

14 .  20 мая 2005 г. прокуратура отказала в удовлетворении ходатайства заявителя, указав следующее:

«... Утверждения заявителя не подтверждены результатами расследования, проведенного прокуратурой ... 5 мая 2005 г. [заявитель] сам обратился в полицию и дал признательные показания. Во время допроса в присутствии своего адвоката он признался в совершении преступления. Он подтвердил эти показания во время проведения проверки показаний на месте преступления ... 19 мая 2005 г. в ходе очной ставки со свидетелем З., [заявитель] вновь подтвердил признательные показания в присутствии своего адвоката. [В то время] он жалоб не предъявлял.

Сотрудники полиции ... Б. и Н. также были опрошены в ходе проверки, проводимой прокуратурой. Они пояснили, что в ходе допроса с [заявителем] они не оказывали на него давления и не применяли к нему силу. [Заявитель] признался в совершении преступления добровольно. Кроме того, в соответствии с записями допросов, [у заявителя] не было жалоб в отношении сотрудников полиции или прокуратуры ...»

15.  В июне и августе 2005 г. заявитель повторно обратился в прокуратуру с жалобой. Заявитель настаивал на проведении допроса пяти своих сокамерников, которые, по его мнению, могли бы подтвердить его заявления.

16 .  Постановлениями от 20 июня, 29 июля и 4 августа 2005 г. заявителю было отказано в удовлетворении жалоб. Во всех трех постановлениях прокуратура решила не проводить дальнейшие проверки, так как жалобы были практически идентичны той, которая ранее уже была рассмотрена.

17.  В постановлении от 20 июня 2005 г. указано, что:

«... В ходе проверки доводы заявителя о применении в отношении него физического насилия сотрудниками полиции не имеют объективного подтверждения. При таких обстоятельствах оснований для удовлетворения жалобы ... не имеется».

18 .  В постановлении от 29 июля 2005 г. указано, что:

«... Ранее аналогичная жалоба на действия сотрудников полиции была рассмотрена в прокуратуре г. Набережные Челны. По ее результатам было вынесено постановление от 20 мая 2005 г. об отказе в возбуждении уголовного дела. Факты, изложенные заявителем не подтвердились ...»

19.  Заявитель так же обратился с жалобой о жестоком обращении со стороны сотрудников полиции в ходе рассмотрения уголовного дела в суде.

20.  Приговором Верховного Суда Республики Татарстан от 13 апреля 2006 г. заявитель признан виновным в убийстве двух человек. В отношении его жалоб на жестокое обращение 4-5 Мая 2005 г., суд отметил среди прочего, что:

«... при судебно-медицинской экспертизе 20 мая 2005 г. [у подсудимого] не было обнаружено каких-либо телесных повреждений. Эта экспертиза проводилась на следующий день после проведения следственных действий с участием [заявителя], в ходе которого он признал свою причастность к убийству ... и подтвердил ранее данные признательные показания ...

Предоставленные суду медицинские справки из ИВС УВД г. Набережные Челны о содержании там [заявителя] и факте вызова  к нему врачей скорой помощи не свидетельствуют о том, что к нему было применено физическое насилие. [Заявитель] по этому поводу пояснил, что ... телесные повреждения он получил в результате падения в камере при потере сознания ...

При таких обстоятельствах суд расценивает жалобы [заявителя] о применении к нему насилия сотрудниками полиции ... способом избежать ответственности за совершенное [им] деяние ...»

21.  3 октября 2006 г. Верховный Суд Российской Федерации оставил приговор без изменения.

22.  В то же время, 9 сентября 2006 г. заявитель обжаловал постановление от 20 мая 2005 г. в Набережночелнинский городской суд. Он заявил, что расследование его жалобы было не полным.

23.  5 февраля 2007 г. городской суд оставил его жалобу на жестокое обращение и результаты соответствующей проверки без удовлетворения. Суд постановил, что жалобы заявителя уже были рассмотрены в рамках уголовного дела в отношении него.

24.  23 марта 2007 г. Верховный Суд Республики Татарстан оставил это решение без изменения в кассационном порядке.

25.  Заявитель так же пытался обжаловать постановление от 29 июля 2005 г. (см. пункты 16 и 18) в суде, но безрезультатно. Верховный Суд Республики Татарстан отказал в удовлетворении жалобы заявителя решением от 17 августа 2007 г. Суд отметил, что:

«...Жалоба [заявителя] об использовании недопустимых методов расследования уже была рассмотрена судом в двух инстанциях... [соответствующие решения были надлежащим образом аргументированы]. При таких обстоятельствах, [суд] не видит никаких оснований для [удовлетворения жалоб заявителя] ...»

B.  Инцидент 28-29 июня 2005г. и соответствующее расследование

26.  Заявитель утверждает, что 28 июня 2005 г. сотрудники полиции применили к нему жестокое обращение, принуждая признать свое участие в различных преступных деяниях. Его предположительно ударили в шею и по голове, и позже поместили в металлическую клетку, где он провел всю ночь.

27 .  Заявитель утверждал, что на следующее утро ему на голову надели пластиковый пакет и в наручниках доставили в удаленную комнату отдела полиции, где он был вновь избит. После удара кулаком в промежность, он упал на пол и вскрыл лезвием вены рук. Затем доктор Г. оказал ему медицинскую помощь.

28 .  30 июня 2005 г. заявителя осмотрел врач, который составил заключение № 2647:

«... По словам [заявителя] он был задержан 1 мая 2005 г. [Предположительно] сотрудники полиции ударов по телу не наносили. 29 июня 2005 г. он вскрыл лезвием вены рук. Раны были перевязаны в изоляторе временного содержания.

Внешний осмотр: на ладонной поверхности нижней трети правого предплечья и области лучезапястного сустава имеются [шесть] линейных поперечных ран с ровными краями и острыми концами, которые покрыты засохшей кровью, размерами соответственно 3, 3, 3, 4, 2 и 0,5 см. На ладонной поверхности нижней трети левого предплечья находится линейная поперечная рана с гладкими краями, острыми концами с левой стороны и концами в форме “M” с правой стороны, которая покрыта засохшей кровью. Глубина раны 0,3 см. На верхней части живота есть [четыре] параллельных линейных поперечных царапины, покрытых коричневой коркой на уровне кожи, размерами соответственно 6, 4, 4 и 4 см. В лобной области имеются поперечные царапины, покрытые коричневой коркой с разорванными концами и шелушением. Царапины на левой стороне лба размером соответственно 2 и 5 см. Царапины на правой стороне лба размером соответственно, 4 и 2 см. Аналогичная царапина на скуле размером 7 см. На правой стороне кончика носа овальный поперечный фиолетовый кровоподтёк. Кровоподтёк размером от 1 до 0.5 см. Имеет не четко выраженные края. На нижней трети передней части левого плеча – круглый фиолетовый кровоподтёк с нечетко выраженными краями размером 6 на 6 см.

Заключение: ...раны на запястье правой руки и левого предплечья были нанесены острым предметом, в пределах от одного до трех дней до проведения экспертизы. Царапины на животе были причинены ударом тупых твердых предметов с ограниченной шероховатой поверхностью от двух до трех дней до проведения экспертизы. Царапины на голове были причинены ударом тупых твердых предметов с ограниченной травматичной поверхностью ‑ от пяти до семи дней до дня проведения экспертизы. Царапины на голове, левом плече и правом плече были причинены ударом тупых твердых предметов с ограниченной травматичной поверхностью от пяти до трех дней до дня проведения экспертизы ...»

29.  После вышеупомянутых событий заявитель подал заявление в прокуратуру, утверждая, что он был избит сотрудниками полиции 28-29 июня 2005 г.

30 .  7 июля 2005 г. прокуратура вынесла постановление об отказе в возбуждении уголовного дела, не обнаружив доказательств жестокого обращения. Соответствующая часть постановления содержит следующее:

«Около в 9.30 часов 29 июня 2005 г. в здании ИВС [заявитель] порезал себе вены.

В ходе проверки было установлено, что [заявитель] обвиняется в совершении убийства Л., и что он заключен под стражу.

Я. [по-видимому, сотрудник полиции], который был допрошен в связи с этими событиями, пояснил, что никаких противоправных действий и никакой физической силы или давления не было использовано против [заявителя].

Ф. [возможно, один из докторов], который был допрошен в связи с этими событиями, заявил, что при осмотре заявителя на его обоих предплечьях были обнаружены поверхностные раны.

[Заявитель], который был допрошен в связи с этими событиями, заявил, что 29 апреля 2005 г., в ходе его допроса в следственной комнате, он нашел скрепку [заявитель ранее упоминал бритву], которую он использовал, чтобы рассечь себе запястья, так как он не хотел говорить с сотрудниками полиции. Он не предъявлял никому никаких жалоб.

В ходе судебной медицинской экспертизы от 30 июня 2005 г. [заявитель] объяснил, что сотрудники полиции не избивали его, и что 29 июня 2005 г. он порезал себе вены бритвой. Раны перевязали.

Согласно заключению эксперта от 30 июня 2005 г. № 2647 ... У заявителя обнаружены …травмы ... которые не причинили вред его здоровью.

Принимая во внимание указанные обстоятельства, нет никаких оснований для возбуждения уголовного дела...»

31.  По-видимому, прокуратура отклонила подобные утверждения в постановлении от 9 февраля 2006 г., установив, что идентичные по существу жалобы уже были рассмотрены. Городской суд 3 августа 2007 г. оставил это постановление без изменения, и не исключено, что заявитель обжаловал судебное решения от 3 августа 2007 г.

32 .  4 декабря 2007 г. городской суд оставил без изменения постановление от 7 июля 2005 г. В решении указано:

«... Была проведена проверка по заявления [заявителя] ... в то же время были опрошены свидетели, в том числе [сам заявитель], который не предъявлял никаких жалоб. Решение само по себе обосновано... основывается на объективных данных и по существу является верным ...»

33 .  25 декабря 2007 г. Верховный Суд Республики Татарстан оставил это решение без изменения. Суд отметил, что:

«...Как видно из материалов дела, решение ... обосновано и ... оправданно, учитывая собранные объективные данные ...»

C.  Инцидент 4 августа 2005 г. и соответствующее расследование

34 .  В своих замечаниях от 9 июня 2011 г. заявитель указал, что 4 августа 2005 г. в изоляторе он подвергся жестокому обращению со стороны сотрудников полиции.

35.  11 августа 2005 г. заявитель подал заявление на жестокое обращение в прокуратуру.

36.  Прокуратура вынесла постановление об отказе в возбуждении уголовного дела по факту утверждений заявителя. 23 марта 2007 г. Верховный Суд Республики Татарстан оставил это постановление без изменения.

D. Условия содержания заявителя под стражей

37.  После задержания 1 мая 2005 г. заявитель содержался под стражей. Изначально он находился в изоляторе временного содержания МВД г. Набережные Челны, Республика Татарстан ("ИВС").

38 .  Стороны соглашаются с тем, что заявитель содержался в ИВС в следующие даты:

39.  Как видно из дела, в перерывах между вышеуказанными сроками содержания под стражей заявитель принимал участие в различных следственных действиях, проводимых в рамках уголовного дела.

40.  27 февраля 2006 г. заявитель был перевезен в другое пенитенциарное учреждение.

41.  Стороны предоставили разные данные об условиях содержания в следственном изоляторе.

1.  Версия заявителя

42.  Заявитель предоставил следующую информацию относительно условий своего содержания под стражей:

43 .  Заявитель утверждал, что условия содержания в камере были плохими. Заключенным приходилось поочередно спать из-за нехватки спальных мест. Постельные принадлежности не предоставлялись. В камерах имелись насекомые. В душевых была только холодная вода. Из-за дыма и высокой влажности было тяжело дышать. Заключенным давали еду один раз в день на пластиковых тарелках, которую передавали родственники. У него не было доступа к свежему воздуху и занятиям физическими упражнениями.

44.  Заявитель утверждал, что в каждой камере было окно размером 25 см на 25 см, защищенное железной решеткой. Камера освещалась маленькой лампочкой, которая постоянно была включена. В нескольких камерах туалет не был отделен от жилой части и находился рядом со спальными местами и столом. Вентиляция была недостаточной. В зимний период не было отопления. А в летний период в камерах было очень жарко. Кроме того, некоторые сокамерники заявителя были инфицированы ВИЧ, туберкулезом и гепатитом С.

2. Версия Властей

45.  Власти не отрицают, что в течение соответствующего времени в ИВС, который был рассчитан на 110 заключенных, содержалось 184 заключенных, которые не имели никакой возможности для прогулок. Власти не предоставили информацию о камерах, в которых содержался заявитель, и числе заключенных в каждой из них. По данным Властей, камера № 4 имела два спальных места, а камеры № 6, 7 и 22 имели четыре спальных места. Кроме того, Власти утверждали, что в течение всего времени содержания под стражей заявитель имел индивидуальное спальное место и постельные принадлежности. В каждой камере было одно окно, размером 25 см в ширину и 25 см в высоту, и одна лампа. Туалеты в камерах были отделены от жилой зоны стеной высотой 1,2 метра. Все камеры в ИВС были оборудованы системой вентиляции, находившейся в исправном состоянии. Система обогрева функционировала должным образом. Температура в камерах была между 18ºC и 20ºC зимой и между 26ºC и 28ºC летом. Каждые три месяца в камерах проводилась дезинфекция. Заявитель имел доступ к горячей воде, прачечной и регулярным ванным процедурам. Ему было предоставлено питание и посуда в соответствии с требованиями национального законодательства.

3. Производство по вопросу условий содержания заявителя под стражей

46.  В письмах от 23 и 30 мая 2006 г. заявитель жаловался в прокуратуру на условия, в которых он содержался в ИВС.

47 .  26 июля 2005 г. и 6 июня 2006 г. соответственно прокуратура отклонила жалобы, признав проблему переполненности камер, нехватку спальных мест и плохие санитарные условия. В постановлении от 26 июля 2005 г. установлено:

«... Проверка показала, что в июне 2005 ... камеры были переполнены в 1,5 - 2 раза. Полная вместимость [объекта] – 110 человек, в то время как в действительности в ходе проверки было выявлено 162 человека. Заключенные не имеют доступа к информации – нет средств радиовещания. Дезинфекция камер ... не соответствует установленным нормам гигиены и санитарным нормам ...».

В заключении от 6 июня 2006 г. было дано точно такое же описание ситуации в ИВС и было указано, что:

«... администрация изолятора [объективно] не в состоянии обеспечить каждого заключенного спальным местом, как указано в [соответствующих правилах] ...

Из этого следует, что нет никаких нарушений закона в действиях [соответствующих сотрудников тюрьмы] и нет никаких оснований принимать какие-либо меры [прокуратурой] в связи с этим ...»

В обоих решениях прокурор обратил внимание администрации изолятора на эти вопросы, без принятия каких-либо иных мер в связи с проблемой.

48.  2 ноября 2006 г. заявитель и несколько его сокамерников подали коллективную жалобу касательно тех же проблем.

49 .  В своем ответе от 20 ноября 2006 г., прокуратура постановила, что нет необходимости вмешиваться, несмотря на переизбыток людей в ИВС. В постановлении указывалось:

«... чтобы привести условия в [ИВС] в соответствии с федеральным законодательством, необходим капитальный ремонт. Максимальная вместимость составляет 110 человек, но по [разным причинам, нередко там содержится] до 140 человек... по этим причинам администрация ИВС не в состоянии обеспечить каждого заключенного спальным местом ...»

50.  В письме от 15 января 2008 г., адресованном в прокуратуру, заявитель повторно жаловался на условия, в которых он содержался в ИВС.

51.  Прокуратура оставила его жалобу без удовлетворения 8 февраля 2008 г.

52.  26 июня 2008 г. заявитель обратился в прокуратуру повторно с теми же жалобами.

53.  Постановлением от 30 июня 2008 г. жалоба была вновь оставлена без удовлетворения. Прокуратура отметила, что власти планируют сделать ремонт в ИВС, а также что:

«... Проверка показала, что не было никаких социально-медицинских противопоказаний в связи с содержанием под стражей заключенных в [этом учреждении]. Условия содержания ... соответствуют стандартами, установленными для данной категории учреждений ...»

II.  ПРИМЕНИМОЕ НАЦИОНАЛЬНОЕ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВО

A. Уголовный кодекс Российской Федерации от 13 июня 1996 г.

54. Пунктом 1 статьи 116 Уголовного кодекса Российской Федерации от 13 июня 1996 г. предусматрено, что совершение насильственных действий в отношении другого лица, причинивших физическую боль, но не повлекших причинения вреда здоровью, наказывается штрафом, либо обязательными или исправительными работами, либо арестом на срок до трех месяцев.

55.  Подпункт «а» части 3 статьи 286 Уголовного кодекса предусматривает, что действия должностного лица, явно выходящие за пределы его полномочий и повлекшие существенное нарушение прав и законных интересов граждан, совершенные с применением насилия или с угрозой его применения, наказываются лишением свободы на срок от трех до десяти лет с лишением права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью на срок до трех лет.

B.  Федеральный Закон «О содержании под стражей подозреваемых» (федеральный закон № 103-ФЗ от 15 июля 1995 г.)

56.  В соответствии с Федеральным Законом «О содержании под стражей подозреваемых» от 1995 г. заключенные должны содержаться в условиях, которые соответствуют санитарно-гигиеническим требованиям. Им предоставляется индивидуальное спальное место, выдаются постельные принадлежности, посуда, столовые приборы, и туалетные принадлежности. На каждого заключенного должно приходиться не менее четырех квадратных метров личного пространства в камере (статья 23). Заключенные обеспечиваются бесплатным питанием, достаточным для поддержания здоровья и сил по нормам, определяемым Правительством Российской Федерации (статья 22).

C.  Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации

57. Статья 144 Уголовно-процессуального кодекса («УПК») предусматривает, что прокуроры, следователи и органы дознания обязаны рассмотреть заявление и проверить сообщение о любом совершенном или готовящемся преступлении, а также принять по нему решение в срок не позднее 3 суток со дня поступления указанного сообщения. В исключительных случаях этот срок может быть продлен до десяти суток. По результатам рассмотрения сообщения о преступлении принимается одно из следующих решений: (а) о возбуждении уголовного дела; (б) об отказе в возбуждении уголовного дела; (в) о передаче сообщения в другой компетентный орган (статья 145 УПК).

58.  Статья 125 УПК предусматривает, что постановления следователя или прокурора об отказе в возбуждении уголовного дела, о прекращении уголовного дела, а равно иные их решения и действия (бездействие), которые способны причинить ущерб конституционным правам и свободам участников уголовного судопроизводства либо затруднить доступ граждан к правосудию, могут быть обжалованы в районный суд, который уполномочен рассматривать законность и обоснованность оспариваемого решения.

59. Статья 213 УПК предусматривает, что для прекращения дела следователь должен вынести обоснованное постановление с изложением существа дела и оснований для его прекращения. Следователь должен направить в прокуратуру копию постановления о прекращении уголовного дела. Также следователь должен направить письменное уведомление о прекращении дела потерпевшему и истцу.

60.  В соответствии со статьей 221 УПК прокуратура отвечает за общий надзор за расследованием. В частности, прокуратура может выносить распоряжения о проведении конкретных следственных действий, о передаче дела другому следователю или об отмене незаконных и необоснованных постановлений, вынесенных следователями и органами дознания.

III.  СООТВЕТСТВУЮЩИЕ МЕЖДУНАРОДНЫЕ МАТЕРИАЛЫ

61 . Минимальные стандартные правила обращения с заключенными, принятые на первом Конгрессе ООН по предупреждению преступности и обращению с правонарушителями, состоявшемся в Женеве в 1955 г. и одобренные Экономическим и Социальным советом в резолюции 663 С (XXIV) от 31 июля 1957 г. и 2076 (LXII) от 13 мая 1977 г., предусматривают, в частности, следующее:

«10.  Все помещения, которыми пользуются заключенные, особенно все спальные помещения, должны отвечать всем санитарным требованиям, причем должное внимание следует обращать на климатические условия, особенно на кубатуру этих помещений, на минимальную площадь, на освещение, отопление и вентиляцию ...

11.  В помещениях, где живут и работают заключённые,

(а)  окна должны иметь достаточные размеры для того, чтобы заключенные могли читать и работать при дневном свете, и должны быть сконструированы так, чтобы обеспечивать доступ свежего воздуха, независимо от того, существует ли или нет искусственная система вентиляции;

(b)  искусственное освещение должно быть достаточным для того, чтобы заключенные могли читать или работать без опасности для зрения.

12.  Санитарные установки должны быть достаточными для того, чтобы каждый заключенный мог удовлетворять свои естественные потребности, когда ему это нужно, в условиях чистоты и пристойности.

13.  Банные установки и количество душей должны быть достаточными для того, чтобы каждый заключенный мог и был обязан купаться или принимать душ при подходящей для каждого климата температуре и так часто, как этого требуют условия общей гигиены, с учетом времени г. и географического района, то есть, во всяком случае, хотя бы раз в неделю в умеренном климате.

14.  Все части заведения, которыми заключенные пользуются регулярно, должны всегда содержаться в должном порядке и самой строгой чистоте.

15.  От заключенных нужно требовать, чтобы они содержали себя в чистоте. Для этого их нужно снабжать водой и туалетными принадлежностями, необходимыми для поддержания чистоты и здоровья ...

19.  Каждому заключенному следует обеспечивать отдельную койку в соответствии с национальными или местными нормами, снабженную отдельными спальными принадлежностями, которые должны быть чистыми в момент их выдачи, поддерживаться в исправности и меняться достаточно часто, чтобы обеспечивать их чистоту.

20.(1)  Тюремное управление должно в обычные часы обеспечивать каждому заключенному пищу, достаточно питательную для поддержания его здоровья и сил, имеющую достаточно хорошее качество, хорошо приготовленную и поданную.

(2)  Каждый заключенный должен располагать питьевой водой, когда он испытывает в ней потребность.

21. (1)  Все заключенные, не занятые работой на свежем воздухе, имеют ежедневно право, по крайней мере, на час подходящих физических упражнений на дворе, если это позволяет погода.

45 ... (2)  Перевозка заключенных транспортными средствами с ненадлежащей вентиляцией или освещением, либо такими, нахождение в которых причиняет им необоснованные физические страдания или унижение достоинства, запрещена».

62 . Соответствующие выдержки из общих докладов, подготовленных Европейским комитетом по предупреждению пыток и бесчеловечного или унижающего достоинство обращения или наказания (ЕКПП), гласят следующее:

Выдержки из 2-го Общего доклада [CPT/Inf (92) 3]

«46. Проблема переполненности камер имеет прямое отношение к компетенции Комитета. Если число заключенных больше, чем то, на которое рассчитана тюрьма, это неблагоприятно отразится на всех видах обслуживания и деятельности внутри данного учреждения; общий уровень жизни будет снижен и, возможно, значительно. Более того, уровень переполненности тюрьмы, или ее отдельной части, может оказаться бесчеловечным или унижающим с точки зрения физического существования человека.

47.  Удовлетворительная программа деятельности (работа, образование, спорт, и т.д.) имеет решающее значение для самочувствия лиц, лишенных свободы…. Нельзя допускать, чтобы лица, лишенные свободы, просто томились неделями, а иногда месяцами, запертые в своих камерах, и это несмотря на созданные для них относительно хорошие материальные условия. Комитет полагает, что следует стремиться к тому, чтобы лица, содержащиеся под стражей в пенитенциарных учреждениях, смогли проводить разумную часть дня (8 часов или больше) за пределами своих камер, посвящая свое время полезным видам деятельности различного характера…

48.  Особо следует упомянуть занятия на открытом воздухе. Требование относительно того, что заключенным разрешается, по крайней мере, один час заниматься физическими упражнениями на открытом воздухе каждый день, рассматривается как основная гарантия прав…. Само собой также разумеется, что места для прогулок должны быть достаточно просторными и должны позволять укрыться от плохой погоды ...

49.  Беспрепятственный доступ к надлежащим туалетным средствам и поддержание достаточно хороших стандартов гигиены являются существенными компонентами человеческой среды…

50.  Комитет хотел бы добавить, что его особенно беспокоит, когда ему приходится сталкиваться с переполненностью камер в сочетании с недостаточной деятельностью, предлагаемой для заключенных в соответствии с распорядком, и несоответствующим доступом к туалету и средствам гигиены в одном и том же учреждении. Совокупное воздействие таких условий может оказаться пагубным для здоровья заключенных.

51.  Для лиц, лишенных свободы, очень важно поддерживать достаточно хороший контакт с внешним миром. Прежде всего, лицу, находящемуся под стражей, необходимо предоставить возможность сохранять отношения со своими семьями и близкими друзьями. Руководящим принципом должно стать содействие контакту с внешним миром; любые ограничения на такой контакт должны быть обоснованы исключительно измеримыми интересами безопасности или отсутствием наличия ресурсов …».

Выдержки из 7-го Общего доклада [CPT/Inf (97) 10]

«13.  Как ЕКПП указывал в своем втором Общем докладе, переполненность тюрем является вопросом, имеющим прямое отношение к компетенции Комитета (cм. CPT/Inf (92) 3, пункт 46). Переполненная тюрьма подразумевает содержание заключенных в тесных и негигиеничных помещениях; постоянное отсутствие возможности уединиться (даже при отправлении такиx насущныx потребностей, как пользование туалетом); сокращение числа мероприятий, связанных с пребыванием вне камеры по причине нехватки персонала и необходимого оборудования; загруженность работы медицинских служб; всевозрастающая напряженность и проявление насилия в отношениях между заключенными, а также между заключенными и персоналом. Данный перечень далеко не полон.

ЕКПП был вынужден неоднократно приходить к заключению, что следствием пагубного воздействия переполненности тюрем являются бесчеловечные и унижающие достоинство условия содержания ...».

Выдержки из 11-го Общего доклада [СPT/Inf (2001) 16]

«28. Явление переполненности тюрем продолжает негативно сказываться на исправительных системах по всей Европе и серьезно подрывает попытки исправить условия содержания.

Отрицательное влияние переполненности тюрем уже освещалось в предыдущих Общих докладах…

29. В ряде стран, которые посетил ЕКПП, особенно в Центральной и Восточной Европе, заключенных часто размещают в спальных помещениях большой вместимости, которые включают в себя все или большинство территорий, используемых заключенными ежедневно, такие как спальные и жилые зоны, а также санитарные узлы. ЕКПП имеет возражения против самого принципа такой планировки помещений в закрытых тюрьмах, и эти возражения усиливаются, когда зачастую оказывается, что заключенные содержатся в данных помещениях в чрезвычайно стесненных и нездоровых условиях… Камеры большой вместимости неизбежно предполагают недостаток условий для уединения заключенных в их повседневной жизни… Все эти проблемы усиливаются, когда численность заключенных выходит за разумные пределы; более того, в подобной ситуации дополнительная нагрузка на коммунальные системы, такие как умывальники и туалеты, а также недостаточная вентиляция для такого количества людей зачастую приводят к плачевным условиям содержания.

30. ЕКПП часто сталкивается с такими приспособлениями, как металлические ставни, перекладины или пластины, которые закреплены к окнам и препятствуют доступу заключенных к естественному свету и попаданию свежего воздуха в помещение. Это особенно характерно для учреждений содержания заключенных до суда. ЕКПП полностью признает, что особые меры безопасности, разработанные для предотвращения риска тайного сговора и/или преступной деятельности, вполне могут оказаться необходимыми по отношению к отдельным заключенным… Даже если подобные меры необходимы, они не должны никоим образом лишать заключенных естественного света и свежего воздуха. Вышеуказанные элементы являются основными для жизни, которыми каждый заключенный имеет право пользоваться; кроме того, отсутствие этих элементов порождает условия, благоприятные для распространения болезней, в особенности туберкулеза...».

63.  30 сентября 1999 г. Комитет Министров Совета Европы принял Рекомендацию № R (99) 22 «О проблеме переполнения тюрем и увеличения числа лиц, находящихся под стражей», которая предусматривает следующее:

«Принимая во внимание, что переполнение тюрем и рост числа лиц, находящихся под стражей, является основной проблемой для администрации тюрем и системы уголовного правосудия в целом, как в отношении соблюдения прав человека, так и в отношении эффективности управления пенитенциарными учреждениями;

учитывая, что эффективность управления лицами, находящимися под стражей, прямо пропорциональна таким фактам, как общая криминальная ситуация, приоритеты по борьбе с преступностью, виды наказаний, содержащиеся в сводах законов, суровость вынесенного приговора, частота применения общественных санкций и мер воздействия, применение предварительного тюремного заключения, эффективность и результативность органов уголовного правосудия и в немалой степени - отношение общества к преступлению и наказанию...

Рекомендует властям государств-участников:

-принять все надлежащие меры, рассматривая законодательство и практику относительно переполнения тюрем и увеличения числа заключенных, для применения принципов, определенных в приложении к этой рекомендации...

Приложение к Рекомендации № R (99) 22

I.  Основополагающие принципы

1. Лишение свободы следует рассматривать в качестве крайней санкции или меры воздействия и, следовательно, применять в случае особой тяжести преступления, при условии, что любые другие санкции и меры воздействия явно неадекватны.

2. Распространение практики тюремного заключения скорее должно быть исключением, поскольку найти эффективное решение проблемы переполнения тюрем представляется маловероятным. Тем государствам, где имеются в целом достаточные, но плохо приспособленные к условиям содержания тюремные площади, следует стремиться к их более рациональному использованию.

II. Пути решения проблемы острой нехватки тюремных помещений

6. В целях предотвращения чрезмерного переполнения тюрем следует установить максимально возможный предел размещения для пенитенциарных учреждений.

7. В случае когда такое переполнение имеет место, особое внимание следует уделять таким вопросам, как сохранение человеческого достоинства, выполнение тюремной администрацией своих обязанностей по гуманному и правильному обращению, четкое распределение обязанностей среди персонала и новые эффективные подходы в управлении. В соответствии с Европейскими тюремными правилами необходимо, в частности, обратить внимание, на использование всей возможной площади, пригодной для содержания заключенных, гигиену и санитарные условия, обеспечение заключенных питанием в достаточном количестве и пригодного качества, охрану здоровья заключенных и возможности пребывания на открытом воздухе.

8. В целях нейтрализации негативных последствий тюремного переполнения необходимо способствовать расширению возможностей для контакта заключенных с их родственниками и, тем самым, максимальному осуществлению поддержки со стороны общества...

III. Меры воздействия, применяемые до окончания судебного разбирательства.

Избежание прохождения процедуры уголовного судопроизводства — избирательное применение предварительного заключения

10. Необходимые меры следует принять в целях наиболее полного воплощения принципов, изложенных в Рекомендации N (87) 18 по упрощению уголовного правосудия; этот процесс затронет именно те государства-члены, где внутренние конституционные принципы или правовые обычаи соответствуют международному законодательству, где в основу обвинения положен принцип (доказанной) вины (другой сходный по сути принцип) и применяются упрощенная процедура и внесудебное разбирательство, как альтернативы по обвинению в некоторых случаях, и во избежание прохождения через всю процедуру уголовного судопроизводства.

11. Применение предварительного тюремного заключения и его сроки следует сократить до минимума, совместимого с интересами правосудия. Для этого государствам-членам необходимо обеспечить соответствие внутреннего закона и процедурной практики соответствующим положениям Европейской Конвенции о защите прав человека и основных свобод и прецедентному праву контрольных органов, а также руководствоваться принципами, изложенными в Рекомендации № (80) 11 по предварительному заключению, в частности, в отношении оснований, по которым избирается предварительное тюремное заключение.

12. Следует рекомендовать максимально широкое использование альтернативных мер воздействия, таких, как подписка о невыезде, ограничение на въезд и выезд без специального на то разрешения, освобождение под залог, а также наблюдение со стороны органа, на который судом возложена эта обязанность. В этой связи следует изучить возможности использования электронных устройств по контролю за пребыванием в определенном месте.

13. Эффективному и в то же время гуманному применению предварительного заключения будут способствовать наличие адекватных финансовых и человеческих факторов, а также разработка, по мере необходимости, соответствующих процедурных методик и управленческих технологий.

64.  11 января 2006 г. Комитет министров Совета Европы принял Рекомендацию Rec(2006)2 для государств-членов, касающуюся «Европейских тюремных правил», которая заменила Рекомендацию № R(87) 3 в отношении «Европейских тюремных правил», приняв во внимание изменения, которые произошли в уголовно-правовой политике, практике вынесения приговоров и общем управлении тюрьмами в Европе. Измененные «Европейские тюремные правила» устанавливают следующие принципы:

«1. Все лица, лишенные свободы, имеют право на обращение, уважающее их права.

2. Все лица, лишенные свободы, сохраняют все права, которых они не лишаются на законных основаниях при принятии решения о назначении наказания или заключении под стражу.

3. Ограничения, налагаемые на лиц, лишенных свободы, должны быть минимально необходимыми и соответствовать той обоснованной цели, с которой они налагались.

4. Нехватка ресурсов не является оправданием тюремных условий, нарушающих права человека.

...

10.1. «Европейские тюремные правила» применяются в отношении лиц, взятых под стражу в соответствии с решением судебного органа, и в отношении лиц, приговоренных к лишению свободы».

Место отбывания наказания и размещение

«18.1. При размещении заключенных, особенно при предоставлении мест для сна, необходимо уважать их человеческое достоинство и обеспечивать возможность уединения, а также с учетом климатических условий соблюдать санитарно-гигиенические требования в отношении площади, кубатуры (объема) помещений, освещения, отопления и вентиляции.

18.2. Во всех помещениях, где живут, работают или собираются заключенные:

a. окна должны иметь размеры, достаточные для того, чтобы заключенные могли читать и работать при дневном свете, и обеспечивался приток свежего воздуха, независимо от того, существует ли система кондиционирования или нет;

b. искусственное освещение должно отвечать общепринятым техническим нормам;

c. должна быть предусмотрена система сигнализации, позволяющая заключенным незамедлительно устанавливать контакт с персоналом.

18.4. Национальное законодательство должно содержать механизмы, не допускающие нарушения этих минимальных требований при переполнении пенитенциарных учреждений.

18.5. На ночь заключенных обычно следует размещать поодиночке в отдельных камерах, за исключением случаев, когда им предпочтительнее находиться совместно с другими заключенными.

19.3. Заключенные должны иметь беспрепятственный доступ к санитарным устройствам, отвечающим требованиям гигиены с предоставлением возможности уединения.

19.4. Ванные и душевые должны быть в количестве, достаточном для того, чтобы каждый заключенный мог пользоваться ими при температуре, соответствующей климату, по возможности, ежедневно, но не менее двух раз в неделю или чаще, если это необходимо для поддержания гигиены.

22.1. Питание заключенных должно предоставляться с учетом их возраста, состояния здоровья, физической формы, религиозной принадлежности, культуры и рода занятий.

22.4. Питание – трехразовое, с разумными интервалами между приемами пищи.

22.5. Заключенным необходимо предоставлять постоянный доступ к чистой питьевой воде.

27.1. Каждый заключенный имеет право ежедневно, по крайней мере, на час занятий физическими упражнениями на открытом воздухе, если позволяют погодные условия.

27.2. При неблагоприятных погодных условиях следует предусмотреть иные возможности для занятия физическими упражнениями».

ПРАВО

I. ПРЕДПОЛАГАЕМОЕ НАРУШЕНИЕ СТАТЬИ 3 КОНВЕНЦИИ В СВЯЗИ С УСЛОВИЯМИ СОДЕРЖАНИЯ ЗАЯВИТЕЛЯ ПОД СТРАЖЕЙ И СООТВЕТСТВУЮЩИМ РАССЛЕДОВАНИЕМ

65. Заявитель жаловался на жестокое обращение с ним со стороны сотрудников полиции в трех отдельных случаях: 4-5 Мая, 28-29 Июня и 4 Августа 2005 г. Он также жаловался, что власти не провели надлежащее расследование по этим фактам. Суд рассмотрит данные жалобы по статье 3 Конвенции, которая гласит:

«Никто не должен подвергаться ни пыткам, ни бесчеловечному или унижающему достоинство обращению или наказанию».

А.  Доводы сторон

66. Власти утверждали, что заявитель не был подвергнут какому-либо жестокому обращению. В отношении первого эпизода они объяснили, что заявитель получил травму головы в результате падения во время приступа эпилепсии. Они также утверждали, что в ходе внутренних проверок доводы заявителя о жестоком обращении были тщательно расследованы и не нашли своего подтверждения.

67. Заявитель продолжал настаивать на своих жалобах. В частности он утверждал, что материалы дела содержали достаточно доказательств жестокого обращения, и что вышеуказанное расследование не соответствовало требования статьи 3 Конвенции. В частности он сослался на медицинские справки, подтверждающие, что ему не был поставлен диагноз эпилепсии перед первым инцидентом.

B.  Оценка Суда

1. Приемлемость

68. Прежде всего, Суд должен определить, был ли соблюден заявителем шестимесячный срок, установленный в пункте 1 статьи 35 Конвенции, поскольку Суд не может не принять во внимание применение шестимесячного правила, так как Власти не выразили возражений в этом отношении (см. «Уолкер против Соединенного Королевства (декабрь)» (Walker v. the United Kingdom), жалоба № 34979/97, ЕСПЧ 2000 – I).

69. Суд отмечает, что жалобы заявителя на события от 4 августа 2005 г. были представлены в Суде впервые в его замечаниях от 9 июня 2011 г. (см. параграф 3). Учитывая, что окончательное решение внутригосударственного судебного органа по его жалобам было принято 23 марта 2007 г. (см. параграф 34), и прошло больше чем шесть месяцев с даты рассмотрения дела, Суд считает, что данная жалоба является неприемлемой, в связи с пропуском установленного срока.

70. Суд отмечает, что остальные жалобы не являются явно необоснованными по смыслу подпункта «а» пункта 3 статьи 35 Конвенции. Суд также отмечает, что они не являются неприемлемыми по каким-либо иным основаниям. Следовательно, они должны быть признаны приемлемыми.

2. Существо жалобы

(а)  Общие принципы

71. Суд неоднократно указывал на то, что статья 3 обеспечивает одну из основополагающих ценностей демократического общества. Даже при самых сложных обстоятельствах, таких, как борьба с терроризмом и организованной преступностью, Конвенция категорически запрещает пытки и бесчеловечное или унижающее достоинство обращение или наказание, независимо от потерпевшего (см., среди многих других прецедентов, постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу «Лабита против Италии» (Labita v. Italy), жалоба № 26772/95, пункт 119, ЕСПЧ 2000-IV, и постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу «Сельмуни против Франции» (Selmouni v. France), жалоба № 25803/94, пункт 95, ЕСПЧ 1999-V).

72. Заявления о жестоком обращении должны быть подкреплены соответствующими доказательствами (см. mutatis mutandis, «Клаас против Германии» (Klaas v. Germany), от 22 сентября 1993 г., пункт 30, Series A № 269). При оценке таких доказательств Суд применяет принцип доказывания «вне разумных сомнений», но добавляет, что такие доказательства могут проистекать из сосуществования достаточно веских, точных и согласованных умозаключений или сходных неопровержимых предположений о существовании какого-либо факта (см. постановление Европейского Суда от 18 января 1978 г. по делу «Ирландия против Соединенного Королевства» (Ireland v. the United Kingdom), пункт 161, Series A № 25).

73. В случае если физическое лицо утверждает, что оно было травмировано в результате жестокого обращения в период содержания под стражей, Власти обязаны предоставить полное и достаточное объяснение относительно того, каким образом такие повреждения возникли (см. «Рибич против Австрии» (Ribitsch v. Austria), 4 декабря 1995 г., пункт 34, жалоба № 336).

74. Применительно к заключенным Суд подчеркивал, что содержащиеся под стражей лица находятся в уязвимом положении, и что в обязанность властей входит защита их физического состояния (см. постановления Европейского Суда по делам «Татарьева против России» (Tarariyeva v. Russia), жалоба №4353/03, пункт 73, ЕСПЧ 2006-XV; «Сарбан против Молдовы» (Sarban v. Moldova), от 4 октября 2005 г., жалоба №3456/05, пункт 77; и «Муизель против Франции» (Mouisel v. France), жалоба №67263/01, пункт 40, ЕСПЧ 2002-IX).

75. Суд напоминает, что если лицо подает небезосновательную жалобу на крайне жестокое обращение со стороны сотрудников полиции или иных подобных представителей государства, которое было незаконным и нарушило статью 3, то эта статья в сочетании с общей обязанностью государства по статье 1 Конвенции «обеспечить каждому, находящемуся под их юрисдикцией, права и свободы, определенные в Конвенции» предполагает необходимость проведения эффективного официального расследования. Данное расследование должно привести к установлению виновных и привлечению их к ответственности (см. постановление Европейского Суда от 28 октября 1998 г. по делу «Ассенов и другие против Болгарии» (Assenov and Others v. Bulgaria), пункт 102, Сборник постановлений и решений Европейского Суда по правам человека 1998‑VIII).

76. Не каждое расследование обязательно должно быть удачным или приводить к результатам, подтверждающим изложенные заявителем факты; однако оно должно в принципе вести к выяснению обстоятельств дела и, если жалобы оказались обоснованными, к установлению виновных и привлечению их к ответственности (см. постановление Европейского Суда по делу «Пол и Одри Эдвардс против Соединенного Королевства» ( Paul and Audrey Edwards v. the United Kingdom), жалоба № 46477/99, пункт 71, ЕСПЧ 2002-II, и  постановление Европейского Суда по делу «Махмут Кайя против Турции» (Mahmut Kaya v. Turkey), жалоба № 22535/93, пункт 124, ЕСПЧ 2000-III).

77. Расследование заявлений о жестоком обращении должно проводиться с особой тщательностью. Это означает, что власти всегда должны предпринимать серьезные попытки для установления того, что произошло, и не должны полагаться на поспешные или необоснованные выводы для прекращения расследования или в качестве основания для своих решений (см. дело Ассенова (Assenov and Others) и других, указанное выше, пункты 103 и далее.). Власти должны принять все разумные меры, доступные им, для поиска доказательств по делу, включая, inter alia, показания свидетелей и данные судебной экспертизы (см., с соответствующими изменениями, постановление Европейского Суда по делу «Салман против Турции» (Salman v. Turkey), жалоба № 21986/93, пункт 106, 2000-VII ЕСПЧ; постановление Европейского Суда по делу «Танкулу против Турции», жалоба № 23763/94, пункт 104 и далее, 1999-IV ЕСПЧ; «Гюль против Турции» (Gül v. Turkey), жалоба № 22676/93, пункт 89, 14 декабря 2000). Любой недостаток расследования, снижающий вероятность установления причины нанесенного вреда или определения виновных лиц, может привести к отступлению от данного принципа.

78. Кроме того, расследование должно быть достаточно оперативным. В случаях, когда в соответствии со статьями 2 и 3 Конвенции рассматривается эффективность официального расследования, Суд часто оценивает, насколько быстро власти реагировали на жалобы в соответствующее время (см. вышеуказанное постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу «Лабита против Италии», пункт 133 и далее). При этом учитывается время начала расследования, задержки при производстве допросов (см. постановление Европейского Суда по делу «Тимурташ против Турции» (Timurtaş v. Turkey), жалоба № 23531/94, пункт 89, ЕСПЧ 2000-VI, и постановление Европейского Суда от 9 июня 67 г. по делу «Текин против Турции» (Tekin v. Turkey), Сборник постановлений и решений1998-IV, пункт 1998), а также время, потребовавшееся для завершения предварительного расследования (см. постановление Европейского Суда от 18 октября 2001 г. по делу «Инделикато против Италии» (Indelicato v. Italy), жалоба № 31143/96, пункт 37).

(b)  Применение вышеуказанных принципов к настоящему делу

(i) Инцидент 4-5 Мая 2005 г

(а) Предполагаемое жестокое обращение

79. Что касается утверждений заявителя о событиях 4-5 мая 2005 г. (см. параграфы 9 и 10), Суд установил, что медицинское заключение, представленное заявителем (см. параграф 11), подтверждает, что он получил травму 5 мая 2005 г.

80. Даже если предположить, что степень причиненного ущерба была достаточно серьезной, чтобы подпадать под действие статьи 3, Суд неспособен, на основе материалов, предоставленных заявителем, на первый взгляд установить, что он был подвергнут жестокому обращению со стороны сотрудников полиции.

81. Согласно версии заявителя, он был сильно избит в живот и шею. Очевидно, что жестокое обращение должно было привести к определенным видимым следам на его теле (см. параграф 9). Однако врач скорой помощи установил, что заявитель получил только одну рану, которая была расположена на его лбу, которая, очевидно, была вызвана падением во время приступа эпилепсии, и никаких травм живота и шеи обнаружено не было (см. параграф 11).

82. В отношении данного повреждения врач, очевидно цитируя объяснения заявителя, указал, что заявитель потерял сознание и травмировался о дверной косяк (см. параграф 11). Так как медицинское исследование не представляется несовершенным или неполным, Суд не видит причин сомневаться относительно информации, содержавшейся в медицинском заключении, выписанном врачом скорой помощи.

83. Кроме того, Суд отмечает, что позиция заявителя в ходе разбирательства на национальном уровне в связи с этим инцидентом была в некоторой степени противоречива. Заявитель первоначально указал, что власти не оказывали на него физическое давление (см. параграф 14), но позже изменил свою позицию и жаловался на принуждение и жестокое обращение (см. параграф 20).

84. Учитывая вышеизложенное, Суд не может не придти к заключению, что не было установлено вне всяких обоснованных сомнений, что к заявителю было применено жестокое обращение 4-5 мая 2005 г. (см., например, «Дмитриев против России»(Dmitriyev v. Russia), жалоба № 13418/03 пункт 59-61,  24 января 2012, и «Шаркунов и Мезенцев против России»(Sharkunov and Mezentsev v. Russia), жалоба № 75330/01, пункт, 83-86, 10 июня 2010).

85. Соответственно, в данном отношении отсутствовало нарушение статьи 3 Конвенции.

(b) Эффективность расследования

86. Суд полагает, что медицинское заключение (см. параграф 11) и тот факт, что заявитель получил травму в здании полиции на ранних стадиях расследования уголовного дела в отношении него (см. параграфы 9 и 10) вызывают обоснованное подозрение, что травма, которую он получил, возможно, была вызвана действиями полиции.

Соответственно, Суд убежден, что заявитель предъявлял небезосновательную жалобу относительно предполагаемого жестокого обращения, и что национальные власти должны были провести эффективное официальное расследование по этому факту.

87. Хотя Суд и признает, что власти быстро отреагировали на жалобу заявителя от 10 мая 2005 (см. параграфы 13 и 14), Суд не убежден, что доследственная проверка была достаточно полной, чтобы соответствовать требованиям статьи 3, по следующим причинам.

88. Проверка, проведенная прокуратурой, ограничилась допросом двух сотрудников полиции, в отношении которых заявитель подал свою жалобу, и изучением медицинского заключения, выписанного врачом скорой помощи (см. параграфы 11 и 13). Тот факт, что у сотрудников полиции, очевидно, была потенциальная заинтересованность в исходе дела и в уклонении от ответственности, не был принят во внимание.

89. По-видимому, сам заявитель не был допрошен следственными органами, и, следовательно, не имел возможности участвовать в следствии должным образом (см. параграфы 13 и 14).

90. Суд далее отмечает, что проверка требовала проведения тщательного сравнения доказательств относительно определенных данных, а также перекрестных допросов, очной ставки или возможно реконструкции инцидента на месте, которые не были выполнены в этом контексте. Принимая во внимание важную роль допросов с целью получения информации от подозреваемых, свидетелей и потерпевших и, в конечном счете, установления истины следствием, Суд также отмечает, что следственные органы не допросили врача скорой помощи, который зафиксировал повреждения, его адвоката или сокамерников заявителя, которые были в контакте с ним после предполагаемого инцидента (см. параграф 14).

91. Таким образом, Суд отмечает, что прокуратурой не были приняты надлежащие меры для проверки сущности утверждений заявителя (см., например, «Аблязов против России» (Ablyazov v. Russia), жалоба № 22867/05, п.п. 53-59, 30 октября 2012).

92. Суд также отмечает, что утверждения заявителя были впоследствии рассмотрены органами прокуратуры, судами первой и кассационной инстанции в рамках уголовного дела. В этой связи Суд отмечает, что национальные суды просто поддержали доводы прокуратуры. Они не вызывали предполагаемых виновных для личного допроса и проведения очной ставки заявителя с сотрудниками Б. и Н. (см. параграф 20).

93. В целом Суд считает, что национальные власти проявили избирательный подход к доказательствам, игнорируя утверждения заявителя и основываясь в своих заключениях исключительно на показаниях причастных к инциденту сотрудников полиции. Учитывая вышеизложенное, Суд полагает, что расследование не было проведено тщательно, полно и «эффективно». Таким образом, была нарушена статья 3 Конвенции в ее процессуальном аспекте.

(ii) Инцидент 28-29 июня 2005 г.

(а) Предполагаемое жестокое обращение

94. Неоспоримым между сторонами является тот факт, что в июне 2005 г. заявитель получил травмы лица, живота, рук и запястий. Суд считает, что повреждения были достаточно серьезными и достигли «минимального уровня тяжести» в соответствии со статьей 3 Конвенции. Необходимо рассмотреть вопрос о том, несут ли Власти ответственность за причинение указанных повреждений согласно статье 3.

95. В отличие от предыдущих заключений Суда в отношении событий 4-5 мая 2005 г. (см. параграфы 79-85), Суд находит, что показания заявителя о событиях от 28-29 июня 2005 г. (см. параграфы 20 и 27), в общем, не противоречили медицинскому исследованию от 30 июня 2005 г. (см. параграф 28). Так как Власти не оспаривали законность медицинского заключения № 2647, Суд признает, что заявитель предоставил достаточно доказательств в обоснование своей жалобы о жестоком обращении. Таким образом, Власти обязаны предоставить правдоподобное объяснение причин появления травмы (см. Аблязов, упомянутого выше, пункт 49)

96. Суд далее отмечает, что ни государственные органы, проводящие расследование по жалобам заявителя, ни Власти, не предоставили правдоподобное объяснение происхождения повреждений на лице, животе и плечах заявителя, установленных медицинским экспертом 30 июня 2005 г. (см. «Казанцев против России»(Kazantsev v. Russia), жалоба № 14880/05, п.п. 40-47, 3 апреля 2012).

97. В отсутствие такого объяснения Суд приходит к заключению, что повреждения были вызваны полностью или частично жестоким обращением, которому заявитель подвергался, находясь в полиции. В свете вышеизложенных соображений, Суд принимает точку зрения заявителя о событиях в той мере, в какой он утверждал, что он был избит сотрудниками полиции после задержания в какой-то момент между 28 и 29 августа 2005 г.

98. Учитывая все обстоятельства обращения с заявителем, физических и психических последствий такого обращения, состояния здоровья заявителя, Суд приходит к заключению, что жестокое обращение в данном случае рассматривается как бесчеловечное и унижающее достоинство и нарушает статью 3 Конвенции.

99. Таким образом, была нарушена статья 3 Конвенции в ее материальном аспекте.

(b) Эффективность расследования

100. Возвращаясь к настоящему делу, Суд, во-первых, отмечает, что травмы заявителя и его обвинения в адрес государственных служащих были достаточно серьезными и заслуживающими доверия, и национальные власти должны были провести определенное расследование.

101. Суд признает, что власти не бездействовали. Было проведено несколько последовательных допросов и медицинский осмотр заявителя (см. параграфы 28-32).

102. Однако, представляется, что доследственная проверка имела недостатки в следующих отношениях. Во-первых, установление обстоятельств, при которых, возможно, заявитель подвергся жестокому обращению, было крайне ограничено. По-видимому, органы власти, проверяя соответствующие жалобы заявителя, не сделали ничего, кроме того, что собрали объяснения предположительно причастных сотрудников полиции. Власти не проверяли правдоподобность информации, полученной от сотрудников полиции, например, организовав очную ставку с заявителем (см. параграфы 30 и 32).

103. Суд также отмечает, что органы власти не допрашивали ни одного из врачей, которые оказывали заявителю неотложную помощь, и не опрашивали сокамерников заявителя, которые, возможно, предоставили бы информацию, относящуюся к установлению обстоятельств, при которых заявителю были нанесены травмы (см. параграф 30). Таким образом, Суд считает, что расследование жалоб заявителя на жестокое обращение было поверхностным и формальным.

104. Наконец, Суд принимает во внимание законное решение суда, которое подвело итог расследования (см. параграф 30), а также приговор суда по данному делу (см. также параграфы 32 и 33), из которого четко видно, что органы власти не решили проблему нанесенных заявителю повреждений и не предложили вероятное объяснение этой  ситуации (см. «Нехто против России» (Nechto v. Russia), жалоба № 24893/05, пункт 90, 24 января 2012, и «Ванфули против России»(Vanfuli v. Russia), жалоба № 24885/05, пункт 82, 3 ноября 2011).

105. Для Суда вышеизложенные соображения достаточны, чтобы сделать вывод о том, что расследование жалобы заявителя на жестокое обращение с ним во время содержания под стражей в отделении полиции не было «эффективным». Таким образом, была нарушена статья 3 Конвенции в ее процессуальном аспекте.

II. ПРЕДПОЛАГАЕМОЕ НАРУШЕНИЕ СТАТЬИ 3 КОНВЕНЦИИ В СВЯЗИ С УСЛОВИЯМИ СОДЕРЖАНИЯ ЗАЯВИТЕЛЯ ПОД СТРАЖЕЙ

106. На основании статьи 3 Конвенции заявитель жаловался, что условия содержания его под стражей в период с 3 мая 2005 по 27 февраля 2006 г., были ужасными.

А.  Доводы сторон

107. Власти утверждали, что условия содержания заявителя под стражей не достигали минимального уровня жестокости, чтобы представлять собой нарушение статьи 3. Они признали, что ИВС был переполнен.

108. Заявитель продолжал настаивать на своих жалобах.

B.  Оценка Суда

1. Приемлемость

109. Суд отмечает, что данная жалоба не является явно необоснованной в значении подпункта «а» пункта 3 статьи 35 Конвенции. Суд также отмечает, что она не является неприемлемой по каким-либо иным основаниям. Следовательно, она должна быть признана приемлемой.

2. Существо жалобы

110. Суд отмечает, что стороны не соглашаются относительно некоторых моментов условий содержания заявителя под стражей, однако Власти соглашаются, что заявитель содержался в ИВС в период с 3 мая 2005 г. по 27 февраля 2006 г., и что данное учреждение было переполнено (см. параграф 107).

111. Европейский Суд неоднократно устанавливал нарушение статьи 3 Конвенции в связи с недостаточностью личного пространства, предоставленного заключённым (см. дело «Худоеров против России» (Khudoyorov v. Russia), жалоба № 6847/02, пункт 104 и далее, ЕСПЧ 2005-X (выдержки); «Лабзов против России» (Labzov v. Russia) от 16 июня 2005 г., жалоба № 62208/00, пункт 44 и далее; «Новоселов против России» (Novoselov v. Russia) от 2 июня 2005 г., жалоба № 66460/01, пункт 41 и далее; «Майзит против России» (Mayzit v. Russia) от 20 января 2005 г., жалоба № 63378/00, пункт 39 и далее; «Калашников против России» (Kalashnikov v. Russia), жалоба № 47095/99, пункт 97 и далее, ЕСПЧ 2002-VI; и по делу «Пирс против Греции» (Peers v. Greece), жалоба № 28524/95, пункт 69 и далее, ЕСПЧ 2001-III).

112. Учитывая прецедентное право, касающееся предмета и материалов, представленных сторонами, Суд не видит факта или аргумента, на основании которого можно было бы сделать иные выводы в данном деле, учитывая в частности признания властей в этой связи (см. параграфы 47 и 49). Хотя в настоящем деле не имеется свидетельств намеренного оскорбления или унижения заявителя, Суд считает, что факт проведения заявителем восьми месяцев в переполненных камерах ИВС был сам по себе достаточным, чтобы причинить лишения и страдания в более высокой степени, чем тот уровень страданий, который неизбежен при лишении свободы, а также чтобы вызвать оскорбляющие и унижающие чувства, страх и чувство неполноценности.

113. Ввиду вышеизложенного, Суд не считает необходимым рассматривать остальные доводы сторон в отношении прочих аспектов условий содержания заявителя под стражей.

114. Таким образом, было допущено нарушение статьи 3 Конвенции, так как Суд считает, что условия содержания заявителя под стражей были бесчеловечными и унижающими достоинство по смыслу данного положения.

III.  ПРИМЕНЕНИЕ СТАТЬИ 41 КОНВЕНЦИИ

115. В статье 41 Конвенции установлено, что:

«Если Суд устанавливает, что имело место нарушение Конвенции или Протоколов к ней, а внутреннее право Высокой Договаривающейся Стороны допускает возможность лишь частичного устранения последствий этого нарушения, Суд, в случае необходимости, присуждает справедливую компенсацию потерпевшей стороне».

А.  Ущерб

116. Заявитель требовал присудить ему 101 800 евро в качестве компенсации материального ущерба и морального вреда.

117. Власти сочли данное требование необоснованным и завышенным.

118. Суд не находит какой-либо причинной связи между заявленным материальным ущербом и установленным нарушением. Таким образом, он отклоняет требование заявителя о возмещении материального ущерба. Что касается его требования в отношении морального вреда, Суд считает, что заявитель испытывал стресс и отчаяние в результате выявленных нарушений. Дав объективную оценку, Суд присуждает заявителю 9 000 евро в качестве компенсации за моральный вред плюс налог, которым может облагаться данная сумма.

B.  Расходы и издержки

119. Заявитель также требовал 2 600 евро в качестве компенсации издержек и расходов, понесенных им в ходе разбирательства в Суде.

120. Власти заявили, что данные требования являются необоснованными и чрезмерными.

121. Принимая во внимание информацию, имеющуюся в распоряжении Суда, и утверждения Властей, Суд считает справедливым возмещение заявителю суммы в размере 1 750 евро, которая равна запрошенной заявителем сумме за вычетом 850 евро, которые уже выплачены адвокату заявителя в качестве юридической помощи.

C.  Проценты за просрочку платежа

122. Суд считает приемлемым, что процентная ставка при просрочке платежа должна быть установлена в размере, равном предельной учетной ставке Европейского центрального банка, плюс три процента.

НА ОСНОВАНИИ ИЗЛОЖЕННОГО СУД ЕДИНОГЛАСНО:

1. Объявляет жалобы относительно событий 4-5 мая и 28-29 июня 2005 г. и связанных с ними проверочных мероприятий, а также жалобы относительно условий содержания заявителя под стражей приемлемыми, а остальную часть жалобы – неприемлемой;

2. Постановляет, что отсутствовало нарушение статьи 3 Конвенции в ее материальном аспекте в связи с предполагаемым жестоким обращением с заявителем 4-5 мая 2005 г.;

3. Постановляет, что имело место нарушение статьи 3 Конвенции в процессуальном аспекте в связи с необеспечением властями эффективного расследования утверждений заявителя о жестоком обращении  с ним 4-5 мая 2005 г.;

4. Постановляет, что имело место нарушение статьи 3 Конвенции в материальном аспекте по причине жестокого обращения с заявителем 28 и 29 июня 2005 г.;

5. Постановляет, что имело место нарушение статьи 3 Конвенции в процессуальном аспекте в связи с необеспечением властями эффективного расследования утверждений заявителя о жестоком обращении с ним 28 и 29 июня 2005 г.;

6. Постановляет, что имело место нарушение статьи 3 Конвенции в связи с ненадлежащими условиями содержания заявителя в изоляторе временного содержания УВД г. Набережные Челны Республики Татарстан в период с 3 мая 2005 г. по 27 февраля 2006 г.;

7. Постановляет,

a) что в течение трёх месяцев со дня вступления Постановления в законную силу в соответствии с пунктом 2 статьи 44 Конвенции государство-ответчик обязано выплатить заявителю следующие суммы, подлежащие конвертации в российские рубли по курсу на день выплаты:

(i) 9 000 (девять тысяч) евро в качестве компенсации морального вреда плюс любые налоги, которыми может облагаться данная сумма;

(ii) 1 750 (одна тысяча семьсот пятьдесят) евро плюс любые налоги, которые могут быть взысканы с заявителя в качестве компенсации судебных расходов и издержек;

(b) что с момента истечения вышеуказанного трёхмесячного срока до момента выплаты компенсации с вышеуказанной суммы выплачивается простой процент в размере, равном предельной учетной ставке Европейского центрального банка в течение периода выплаты процентов за просрочку плюс три процента.

8. Отклоняет остальные требования заявителя о справедливой компенсации.

Составлено на английском языке, уведомление разослано в письменной форме 2 мая 2013 г. в соответствии с пунктами 2 и 3 правила 77 Регламента Суда.

Сорен Нильсен                          Изабель Берро-Лефевре  

Секретарь                                     Президент