ПЕРВАЯ СЕКЦИЯ

ДЕЛО «ГАДАМАУРИ И КАДЫРБЕКОВ ПРОТИВ РОССИИ»

(Жалоба № 41550/02)

ПОСТАНОВЛЕНИЕ

СТРАСБУРГ

5 июля 2011 г.

Данное постановление вступает в силу в порядке, установленном пунктом 2 статьи 44 Конвенции. Оно может быть подвергнуто редакционной правке.

По делу «Гадамаури и Кадырбеков против России»,

Европейский суд по правам человека (Первая Секция), заседая Палатой, в состав которой вошли:

Нина Вайич, Председатель,

Анатолий Ковлер,

Пеер Лоренцен,

Элизабет Штайнер,

Ханлар Хаджиев,

Юлия Лаффранк,

Линос-Александер Сицилианос, судъи,

и Сорен Нильсен, Секретаръ Секции,

проведя заседание 14 июня 2011 г. за закрытыми дверями,

вынес следующее постановление, принятое в тот же день:

ПРОЦЕДУРА

1. Дело было инициировано жалобой (№ 41550/05) поданной в Суд 4 ноября 2002 г. в соответствии со статьей 34 Конвенции о защите прав человека и основных свобод (далее — «Конвенция») против Российской Федерации, гражданами Российской Федерации Кури Гарсолтовичем Гадамаури и   Магомедом Гарджиевичем Кадырбековым (далее — «заявители»).

2. Интересы Властей Российской Федерации (далее - «Власти») первоначально представляла В. Милинчук, бывший Уполномоченный   Российской   Федерации  при Европейском суде по правам человека, а далее интересы представлял Г. Матюшкин.

3. 12 декабря 2007 года  Председатель   Первой   Секции   решила   направить уведомление   Властям   о   жалобе,   поданной   первым   заявителем   согласно   статье   3 Конвенции в части несвоевременной госпитализации во время нахождения под стражей в отделении милиции. Было также принято решение (в соответствии с предшествующим пунктом 3 статьи 29 Конвенции) одновременно рассмотреть приемлемость и конкретные обстоятельства жалобы.

4. Власти возражали против совместного рассмотрения вопроса приемлемости и по существу жалобы. Суд отклонил возражения Властей после их рассмотрения.

ФАКТЫ

I.   ОБСТОЯТЕЛЬСТВАДЕЛА

5. Заявители, 1942 и 1975 года рождения соответственно, проживают в Волгоградской области, в городе Волжском.

А. Обстоятельства задержания заявителей

6.  15 сентября 1999 года заявители - адвокат и водитель частной компании, оба чеченцы по национальности, возвращались из командировки, когда первый заявитель почувствовал   острую   боль   в   области   живота.   Вскоре   он почувствовал озноб и головокружение. Заявители решили остановиться в Саранске, Республика Мордовия, и обратиться в больницу.

7. Однако в Саранске они были остановлены милицией (в ходе спецоперации "Вихрь [Вортекс] - Антитеррор"), как утверждается, избиты, на них надели наручники и отправили в ИВС Октябрьского РОВД г. Саранска с целью установления их личности.

8. 16 сентября 1999 года заявителям было предъявлено обвинение в хулиганстве.

9.  17 сентября 1999 года срок содержания заявителей под стражей был продлен на основании предъявленных им обвинений в бродяжничестве и попрошайничестве.

10. Вечером  17 сентября  1999 года заявители были переведены в приемник-распределитель МВД Республики Мордовия.

B. Операция первого заявителя и последующие события

11. Согласно показаниям первого заявителя, во время его задержания, с 15 сентября по 17 сентября 1999 года, он постоянно обращался за медицинской помощью. Однако, в предоставлении таковой ему было отказано сотрудниками милиции. Несколько раз в течение указанного времени ему вызывали "скорую помощь" и врачи скорой помощи (среди них - доктор П.) подтвердили, что по состоянию здоровья ему необходима срочная госпитализация и лечение.

12. 18 сентября 1999 года первый заявитель, потеряв сознание, был отправлен в 3-ю городскую больницу г. Саранска. Ему был поставлен    диагноз гангренозного перфоративного аппендицита, который привел к перитониту, и ему была сделана срочная хирургическая операция. Во время его нахождения в больнице у двери в палату и у его кровати находилисъ вооруженные конвоиры.

13. По утверждению Властей, после перевода заявителей в специализированный изолятор 17 сентября 1999 года, первому заявителю по его просьбе была вызвана бригада «скорой помощи».  18 сентября 1999 года первый заявитель был госпитализирован в городскую больницу с диагнозом "острый гангренозный перфоративный аппендицит", на основании которого ему была сделана срочная операция.

14. В неустановленную дату обвинения, предъявленные заявителям, были сняты.

15. 30 сентября 1999 года второй заявитель был освобожден

16. 1 октября  1999 года, до истечения послеоперационного периода, первого заявителя, как утверждается, насильно выписали из больницы.

17. Позже у первого заявителя разошлись швы и наблюдались другие послеоперационные осложнения, которые привели к необходимости еще нескольких операций и к его нетрудоспособности. Врачи пришли к заключению, что обострение болезни  и   послеоперационные   осложнения  явились  прямым следствием  того,  что госпитализация и операция бьши проведены с опозданием.

18. Первый заявитель предоставил Суду нижеперечисленные документы.

(i) Медицинское заключение хирурга Д. городской клиники №5 г. Волжский от 28 января 2003 года, в котором сказано следующее:

"[Заявитель] ....находится под наблюдением и периодически проходит стационарное и амбулаторное лечение в связи с его состоянием здоровья, явившимся результатом острого гангренозного перфоративного атшендицита, цистита, серозно-гнойного диффузного перитонита и аппендэктомии, осложненной разошедшимися швами в послеоперационный период, спаечной непроходимостью брюшной полости и вторичной дискинезией кишечника.

Анализируя медицинскую карту заявителя и осложнения, которые наблюдались у него впоследствии и серьезно сказапись на его здоровье, можно установить клиническую картину болезни.

15 сентября 1999 года, находясь под арестом в ИВС Октябрьского РОВД г. Саранска, Республика Мордовия, заявителъ почувствовал острую боль в области живота. Однако, несмотря на повторные обследования врачей скорой помощи и их настоятельные просьбы о госпитализации заявителя в хирургическое отделение больницы города Саранска ввиду острых симптомов в области живота и ухудшающегося состояния здоровья, заявителя в больницу не отправили.

Только 18 сентября 1999 года, в тяжелом состоянии, он был госпитализирован в хирургическое отделение Саранской больницы скорой помощи и в срочном порядке прооперирован. Начало Аппендицит — болезненное состояние, характеризуемое воспалением аппендикса. Данное состояние классифицируется как чрезвычайная ситуация, требующая оказания скорой медицинской помощи. В большинстве случаев аппендицита, требуется удаление воспаленного аппендикса либо путем лапаротомии, либо путем лапароскопии. При отсутствии лечения может привести к перитониту. послеоперационного периода было осложнено расхождением краев раны после операции и появлением лигатурных свищей в брюшной полости, что требовало хирургического вмешательства - лапаротомии, проведеной 9 февраля 2000 года [...] Последующая часть послеоперационного периода была осложнена развитием спаечной болезни средней степени тяжести в брюшной полости и вторичной дискинезией, в результате чего в период между 24 октября и 27 ноября 2002 года заявитель был госпитализирован в городскую больницу № 1 города Волжского со спаечной непроходимостью кишечника.

С 12 февраля 2002 года заявитель проходил медицинское обследование с целью определения степени его инвалидности.

С учетом вышеизложенного, можно сделать заключение, что обострение основной болезни заявителя [... ], приведшее к осложнениям [...], было непосредственно вызвано несвоевременным оказанием хирургического лечения и связано с тем, что сотрудники милиции препятствовали тому, чтобы заявителю была оказана своевременная медицинская помощь".

(ii) Нотариально оформленные заключения аналогичного содержания, сделанные хирургом Д. городской поликлиники № 5 города Волжский (от 24 июля 2003 года) и хирургом К. городской больницы № 1 города Волжский (от 21 июля 2003 года).

(iii) Различные медицинские документы, подтверждающие операции и последующее медицинское лечение заявителя.

C. Попытки заявителей возбудить уголовное производство против сотрудников милиции по поводу незаконного задержания и предполагаемых насильственных действий по отношению к ним.

19. 16 марта 2000 года первый заявителъ обратился с жалобой в прокуратуру Республики Мордовия ввиду незаконного задержания его и второго заявителя 15 сентября 1999 года и утверждал, что сотрудники милиции применяли насильственные действия по отношению к ним. Заявитель не представил отделъных жалоб относительно предполагаемой несвоевременной его госпитализации с целью хирургической операции.

20.  После проведения проверки по жалобе первого заявителя 24 марта 2000 года прокуратурой Республики Мордовия в возбуждении уголовного дело против сотрудников милиции было отказано, вследствие отсутствия каких-либо доказательств того, что было совершено преступное деяние.

21. 8 июля 2004 года материалы расследования были уничтожены в связи с окончанием срока, отведенного для их хранения.

22. 19 сентября 2000 года и 26 января 2001  года первый заявитель оспорил законность действий сотрудников милиции в отделе собственной   безопасности Министерства внутренних дел Республики Мордовия. Факты, изложенные в жалобе, были признаны безосновательными.

23.  Первый заявитель далее обжаловал отказ в возбуждении уголовного дела в прокуратуре Октябрьского района в Саранске, в прокуратуре Республики Мордовия и в Генеральной прокуратуре Российской Федерации. По результатам проведенных проверок этих вышеназванных прокуратур, по жалобе заявителя, основания для возбуждения уголовного дела против сотрудников милиции отсутствовали.

D. Гражданский иск о компенсации ущерба

24. 20 сентября 2001 года заявители подали иск против Министерства внутренних дел  и  Федерального  казначейства,  требуя  компенсации  за материальный  ущерб  и моральный    вред, причиненный  в результате их  незаконного задержания и несвоевременной госпитализации первого заявителя для хирургической операции.

25. 18 апреля 2002 года  решением Ленинского районного суда Саранска гражданские иски заявителей частично удовлетворены, в частности установлено, что их арест и содержание под стражей были незаконными и присуждено каждому из них 5 000 российских рублей в качестве компенсации морального вреда. Далее суд заключил, что жалобы заявителей на жестокое обращение не были подтверждены доказательствами и, что отсутствовала причинная связь между действиями сотрудников милиции и оказанием хирургического лечения, полученным первым заявителем.

26. Заявители обжаловали данное решение в кассационном порядке. Первый заявитель жаловался, в частности, что районный суд не допросил врача «скорой помощи» П., который проводил его осмотр и настаивал, но безуспешно, на его безотлагательной госпитализации. Далее он жаловался, что, хотя состояние его здоровья само по себе не было вызвано действиями сотрудников милиции, серьезное воздействие на его здоровье вследствие несвоевременной госпитализации и хирургической операции, несомненно, прямо обусловлено действиями сотрудников милиции. Он ссылался на медицинские документы,   приложенные   к   материалам   дела,   в   которых   описаны осложнения, наблюдавшиеся у него после первой операции, сделанной с опозданием, и которые также подтверждают последующие его хирургическое вмешательство.

27. 23 июля 2002 года Верховным Судом Республики Мордовия после рассмотрения в кассационном порядке, решение районного суда оставлено без изменения.

II. ПРИМЕНИМОЕ НАЦИОНАЛЬНОЕ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВО

28. Пункт 1 статьи 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации предусматривает, что вред, причиненный личности или имуществу гражданина, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред. В соответствии со статьей 1069 государственный орган или должностное лицо этого органа должны возместить вред, причиненный гражданину в резулътате незаконнх действий или бездействия. Такой вред возмещается за счет казны Российской Федерации или казны субъекта Российской Федерации.   Статьи   151   и   1099-1101   Гражданского  кодекса Российской  Федерации предусматривают компенсацию морального вреда.    Статья 1099,  в частности, устанавливает, что компенсация морального   вреда осуществляется независимо от подлежащего возмещению имущественного вреда.

ПРАВО

I. ПРЕДПОЛАГАЕМОЕ НАРУШЕНИЕ СТАТЬИ 3 КОНВЕНЦИИ ВСЛЕДСТВИЕ НЕСВОЕВРЕМЕННОЙ ГОСПИТАЛИЗАЦИИ ПЕРВОГО ЗАЯВИТЕЛЯ ДЛЯ ХИРУРГИЧЕСКОЙ ОПЕРАЦИИ

29.  Первый заявитель жаловался, что во время пребывания под сгражей ему было отказано в срочной госпитализации с целъю проведения хирургической операции острого аппендицита и в результате этого его состояние здоровья значительно ухудишлось, и такое отношение явило собой пример  бесчеловечного и унижающего достоинство отношения. Он ссылался на статью 3 Конвенции, которая гласит следующее:

«Никто не должен подвергаться пыткам или бесчеловечным или унижающим его достоивство обращению или наказанию».

30. Власти не согласились с доводами посчитав, что первый заявитель не исчерпал всех имеющихся внутренних средств правовой защиты и не следовал правилу подачи жалобы в суд в течение шести месяцев. Что касается вопроса исчерпания средств правовой защиты, Власти объяснили, что в то время как заявитель обратился с жалобой в прокуратуру и в Министерство внутренних дел на незаконное содержание его и второго заявителя под стражу и применение против них физической силы сотрудниками милиции, он никогда не поднимал вопроса о том, что сотрудники милиции не дали разрешение на его своевременную  госпитализацию  для  хирургического  лечения.   В  любом  случае заявитель  никогда  не  обжаловал  в  суде  постановление   об   отказе  в  возбуждении уголовного дела против сотрудников милиции. Далее Власти утверждали, что заявитель не смог должным образом обосновать свои требования: медицинские заключения изаявления врачей больницы, представленные заявителем в Европейский суд, датируются 2003 годом, но никогда не были представлены для рассмотрения национальными судами. Кроме того, рассматриваемые доказательства основаны, в основном, на изложении событий заявителем, представлены спустя долгое время после обстоятельств, по которым предъявлена жалоба, и составлены врачами, практикующими в Волгоградской области, а не в Саранске, где заявителю делали операцию. Власти подчеркнули, что внутригосударственные суды не установили, что хирургическая операция заявителя явилась следствием действий сотрудников милиции. Власти не смогли представить записи осмотров заявителя врачами скорой помощи, сделанные между 15 и 18 сентября 1999 года, которые были запрошены Судом, так как необходимые документы были уничтожены 9 января 2005 года и 3 июля 2006 года по истечении установленного срока их хранения.

31. Заявитель настаивал на удовлетворении своей жалобы. Он настаивал, что медицинские документы, которые он предоставил в Европейский суд, должны быть рассмотрены должным образом.

А. Приемлемость

32. Суд констатирует, что правило исчерпания внутригосударственных средств правовой защиты обязывает лиц, желающих подать жалобу дело против государства, сначала   использовать   средства   правовой   защиты,   предоставляемые национальной законодательной системой. Правило   основывается  на  исходном  положении,  что  в национальной системе имеется эффективное средство правовой защиты в отношении предполагаемого нарушения, независимо от того, включены положения Конвенции во внутреннее законодательство или нет. Таким образом, важный аспект этого принципа состоит в том, что система правовой защиты, действующая в рамках Конвенции, является субсидиарной по отношению к национальным системам защиты прав человека» (см. дело «Хэндисайд против Соединенного Королевства»), от 7 декабря  1976 г., пункт 48, серии А № 24). В то же время, Власти, заявляющие о неисчерпании,  должны  убедить  Суд в том, что средство правовой защиты было эффективным   и   доступным   в   соответствующее   время, как теоретически, так и практически - иными словами, что оно было доступным, обеспечивало возможность возмещения по жалобам заявителя и предполагало вероятность успешного решения (см. дело «Селмуни против Франции», № 25803/94, пункт 76, ЕСПЧ 1999, и "Мифсуд против Франции"  № 57220/00, пункт 15, ЕСПЧ   2002-ѴШ).   Далее   Суд подтверждает, что внутригосударственные средства правовой защиты  должны быть "эффективными" либо в смысле предотвращения предполагаемого нарушения или его продолжения, либо в отношении предоставления адекватного возмещения за любое нарушение, которое имело место (см. "Кудла против Польши" (КиШа ѵ. Роіапд) [ОС], № 30210/96, пункт 158, ЕСПЧ XI).

33. Возвращаясь к рассмотрению обстоятельств настоящего дела, Суд отмечает, что заявитель выбрал не добиваться возбуждения уголовного дела против сотрудников милиции на основании предполагаемого отказа в своевременной медицинской помощи (см. параграфы 19 и 30 выше). Вместо этого он предпочел прибегнуть к средству защиты гражданско-правового характера, допускаемым российским законодательством, подав иск против Министерстаа внутренних дел и Федерального казначейства за причиненный вред, помимо прочего, в результате его несвоевременной госпитализации для хирургической операции (см. параграфы 24-27 выше).

34. Суд напоминает, что ранее он уже  рассматривал вопрос исчерпания внутренних средств правовой защиты в аналогичных обстоятельствах предполагаемого отсутствия  или  отказа  в  предоставлении  медицинской  помощи  или  недостаточной медицинской помощи лицам, содержащимся под стражей. Например, в деле "Бузычкин против России" Суд установил, что, так как заявителъ более не содержался в следственном изоляторе, где, как утверждалось, ему не предоставлялась необходимая медицинская помощь, по гражданскому иску за вред было возможно предоставление возмещения в отношении его жалобы и имелась соответствующая вероятность благоприятного решения (см. "Бузычкин против России", № 68337/01, пункт 83, от 14 октября 2008 г.). Суд далее отметил, что в деле "Гладкий против России" (№ 3242/03, от 21 декабря 2010 г.) заявитель подал исковое заявление к следственному изолятору и Министерству финансов, требуя компенсации за вред, нанесенный в результате отказа в доступе к необходимым медицинским услугам, и Власти не заявили возражения относительно неисчерпания заявителем внутригосударственных средств правовой защиты. Более того, в деле "Ромохов против России" (№ 4532/04, от 16 декабря 2010 г.), в котором заявителем подано исковое заявление за вред, причиненный в результате несвоевременной и недостаточной медицинской помощи во время пребывания под стражей, бьшо удовлетворено, Власти заявили, что заявитель утратил статус "жертвы" в связи с предполагаемым нарушением его прав по статье 3 Конвенции.

35. В свете вышеизложенного Суд считает, что, подавая гражданский иск для возмещения вреда, причиненного в результате несвоевременной госпитализации для оказания хирургической помощи, заявитель допускает,   что национальные власти обладают достаточными возможностями для   рассмотрения подобных  вопросов и предоставления ему соответствующей компенсации. В иных обстоятельствах Власти не представили возражений. Поэтому Суд опроверг доводы Властей по поводу неисчерпания заявителем средств правовой защиты.

36. Установив, что гражданский иск, поданный заявителем, являлся эффективным средством правовой защиты в значении пункта 1 статьи 35 Конвенции, Суд отмечает, что окончателъное решение в целях подсчета установленного предельного срока в шесть месяцев было принято Верховным судом Республики Мордовия 23 июля 2002 года. При том обстоятельстве, что заявитель подал жалобу в Суд 4 ноября 2002 года, он не нарушил срока в шесть месяцев и возражения Властей отклонены.

37.  Суд также отмечает, что данная жалоба не является явно необоснованной в значении пункта 3 статьи 35 Конвенции и не является неприемлемой на каких-либо иных основаниях. Следовательно, она является приемлемой.

B. Существо жалобы

1. Общие принципы

38.   Европейский суд повторяет, что статья 3  Конвенции закрепляет одну из основополагающих ценностей демократического общества. Она категорически запрещает пытки и бесчеловечвое или унижающее достоинство  обращение   или   наказание, независимо от обстоятельств или поведения потерпевшего (см. постановление Большой Палаты по делу «Лабита против Италии» жалоба № 26772/95, пункт 119, ЕСПЧ 2000).

39. Он также напоминает, что жесткое обращение должно достигнуть минимального уровня жестокости, чтобы попасть в сферу действия статьи 3 Конвенции. Оценка указанного минимального уровня относителъна; она зависит от всех обстоятельств дела, таких как длительность обращения, его физические и психологическое последствия и, в некоторых случаях, пол, возраст и состояние здоровья потерпевшего (см., среди других источников, постановление Европейского суда «Ирландия против Соединенного Королевства» от 18 января 1978 г., пункт 162, серия А № 25).

40. Жесткое обращение, которое  достигает   такого   минималъного   уровня жестокости, обычно предполагает фактическое нанесение телесных повреждений или причинение значительных физических или душевных страданий. Однако, даже при отсутствии вышеперечисленного, в тех случаях, когда то или иное обращение унижает или оскорбляет человека, обнаруживая неуважение к его человеческому достоинству или его принижение, или вызывает у человека чувство страха, тоски или собственной неполноценности, способное сломить моральное и физическое сопротивление личности, оно может быть охарактеризовано как «унижающее достоинство» и также подпадает под действие запрета, содержащегося в статье 3 Конвенции (см. постановление Европейского суда по делу «Претти против Соединенного Королевства» жалоба № 2346/02, пункт 52, ЕСПЧ 2002-ПІ, с дальнейшими ссылками). Хотя вопрос о том, имело ли жесткое обращение целью унизить или оскорбить потерпевшего, является следующим фактором, который необходимо принять во внимание, отсутствие такой цели не может окончательно исключать вывод о наличии нарушения статьи 3 (см. дело «Пирс против Греции» жалоба№ 28524/95, пункт 74, ЕСПЧ 2001-111).

41. В контексте лишения свободы Суд постоянно подчеркивал, что, подпадая под действие статьи 3, имевшие место страдання и унижение должны, в любом случае, выходить за рамки тех неизбежных страданий и унижения, сопряженных с заключением под стражу (см. дело "Пахомое против России", № 44917/08, пункт 60, от 30 сентября 2010 г., с дальнейшими ссылками).

42. Суд также обратил внимание на право всех заключенных на такие условия содержания под стражей, которые отвечают понятию человеческого достоинства, что способ и метод приведения меры в исполнение не должны причинять им страданий или испытаний такой степени, которая превышает непредртвратимый уровень страданий, сопряженных с заключением под стражу, и что, учитывая практические требования лишения свободы, их здоровье и благополучие должны быть соответственно защищены, помимо   прочего,   путем   предоставления   необходимой   медицинской   помощи   (см. вышеприведенное дело "Кудла протие Польши", пункты 92-94, и из самых последних - дело "Ашот Харутюнян против Армении", № 34334/04, пункт 104, от 15 июня 2010 г.). Тот факт, что задержанный нуждался и требовал такую помощь, но не получил таковой, может, в определенных обстоятельствах, бьпъ достаточным для того, чтобы сделать вывод, что такое обращение было унижающим достоинство в значении статьи 3 Конвенции (см. вышеупомянутое дело "Ашот Харутюнян против Армении", пункт 114, и "Сарбан протие Молдовы", № 3456/05, пункты 86-87 и 90, от 4 октября 2005 г.).

2. Применение данных принципов к настоящему делу

43.  В настоящем деле Суд отмечает, прежде всего, что у сторон не вызывает сомнения, что 18 сентября 1999 года первый заявитель, находясь в тяжелом состоянии, был отправлен из изолятора временного содержания в Саранскую городскую больницу, где ему была сделана срочная хирургическая   операция   по удалению острого гангренозного перфоративного аппендицита.

44.  По данному вопросу имеются разногласия сторон и данный аспект является предметом рассмотрения указанного дела, - была ли проведена госпитализация сразу же, как только его жалобы на здоровье были подтверждены врачами скорой помощи, или же такая госпитализация имела место только после того, как состояние здоровья заявителя значительно ухудшилось?

45. Согласно показаниям первого заявителя, с момента его ареста 15 сентября 1999 года до его срочной госпитализации 18 сентября 1999 года он постоянно жаловался на острую боль в области живота и просил оказать ему медицинскую помощь. Он уверял, что несколько раз был осмотрен врачами скорой помощи (в том числе, врачом П.), но, неемотря на мнение врачей по поводу срочной госпитализации и лечения, сотрудникимилиции оставили его без такой помощи и он испытывал острые приступы боли, пока не потерял сознание.

46. Согласно показаниям Властей, «скорую помощь» вызывали для заявителя по его просьбе только один раз - 17 сентября 1999 года, и он был госпитализирован в городскую больницу на следующий день после этого, где ему была сделана срочная аппендэктомия.

47. Суд констатирует, что,  несмотря на его запрос,  Власти не предоставили документы осмотра заявителя врачами скорой помощи в период между 15 и 18 сентября 1999 года, заявив, что необходимые документы были уничтожены до рассмотрения настоящего дела, в связи с окончанием предельного срока их хранения.

48. Суд отмечает, что в известных случаях только Государство-ответчик имеет доступ к информации, которая может прямо подтвердить или опровергнуть утверждения в соответствии   со   статьей   3   Конвенции,   и   что непредоставление Властями такой информации без  удовлетворительного объяснения может привести к выводам об обоснованности утверждений заявителя (см. дело "Худоёров против России", № 6847/02, пункт 113, ЕСПЧ 2005 X (выписки), и из самых последних - дело "Владимир Кривоносов против России", № 7772/04, пункт 88, от 15 июля 2010 г.).

49. Даже предположив, что в настоящем деле национальные власти надлежащим образом обосновали непредоставление вышеуказанной  документации (см. дело "Щербаков против России", № 23939/02, пункт 77, от 17 июня 2010 г., и "Новинский против России", № 11982/02, пункт 102, от 10 февраля 2009 г.), Суд, однако, не может принять неподтвержденные доводы   национальных   властей   в   качестве   достаточно убедительных, так как они не основываются на каких-либо объективньж данных. Суд также с сожалением отмечает то, что национальные суды не приняли во внимание ходатайство заявителя допросить врача П., который осматривал заявителя.

50. Суд отмечает, с другой стороны, что изложение событий первым заявителем подтверждается вторым заявителем и, до некоторой степени, собственными объяснениями Властей, из чего следует, что, будучи осмотренным врачами скорой помощи 17 сентября 1999 года, заявитель не   был госпитализирован в больницу до следующего дня. Следовательно, может быть принято изложение событий первого заявителя в той части, что, несмотря на состояние его здоровья и связанные с ним риски, что подтверждено врачами скорой помощи, заявителю отказали в своевременной госпитализации с целью проведения хирургической операции. В связи с этим следует убедиться, превысило ли такое жестокое обращение уровень, предусмотренный значением статьи 3 Конвенции.

51. Суд обращает внимание, что, как уже было указано выше, заявителю явно требовалось срочное хирургическое вмешательство, в котором ему было отказано в течение первых дней его содержания под стражей, пока состояние его здоровья не ухудшилось в значительной степени. По мнению Суда, это, несомненно, способствовало появлению у заявителя, наряду с сильной физической болью, ощущений страха, тоски и чувства неполноценности, которые выходили за рамки непредотвратимых страданий и унижения, сопряженных с заключением под стражу, особенно принимая во внимание тот факт, что в случае заявителя такое содержание под стражей было признанно незаконным.

52. С учетом вышеизложенного, Суд считает, что оставив заявителя в состоянии острой физической боли и не выполнив своевременно рекомендаций врачей по поводу его срочной  госпитализации, милиция    подвергла первого заявителя жестокому и унижающему человеческое достоинство обращению в значении статьи 3 Конвенции.

53. В связи с этим, Суд считает, что имело место нарушение этого положения.

II. ИНЫЕ ПРЕДПОЛАГАЕМЫЕ НАРУШЕНИЯ КОНВЕНЦИИ

54.  Оба заявителя далее жаловались в соответствии со статьями 3, 5, 6, 13 и 14 Конвенции: на применение против них насильственных действий со стороны сотрудников милиции; на то, что их задержание и заключение под стражу были незаконными; на недостаточную сумму компенсации, назначенную внутригосударственным судами; на общую несправедливость судопроизводства в отношении нанесенного вреда; на отсутствие эффективных внутренних средств правовой защиты касательно предполагаемых нарушений; и на дискриминацию их со стороны национальных властей из-за их чеченской национальности.

55. Учитывая весь имеющийся материал и то, насколько эти жалобы подпадают в пределы  его компетенции, Суд не находит признаков  нарушения  прав  и  свобод, закрепленных в Конвенции или Протоколах к ней. Из этого следует, что данная часть жалобы должна быть отклонена как явно необоснованная на основании подпункта (а) пункта 3 и пункта 4 статьи 35 Конвенции.

III. ПРИМЕНЕНИЕ СТАТЬИ 41 КОНВЕНЦИИ

56. Статья 41 Конвенции предусматривает:

«Если Суд установил, что имело место нарушение Конвенции или Протоколов к ней, а внутреннее право Высокой Договаривающейся Стороны допускает возможность лишь частичного устранения последствий данного нарушения, Суд, в случае необходимости, присуждает справедливую компенсацию потерпевшей стороне».

А. Ущерб

57. Первый заявитель требовал взыскания 597 000 российских рублей в качестве компенсации материального ущерба (потерянная заработная плата за сентябрь и октябрь 1999 года и медицинские расходы) и 200 000 евро в качестве компенсации морального вреда.

58. Власти утверждали, что нет прямой причинной связи между предполагаемым нарушением и материальньм ущербом, возмещения которого требует первый заявитель. Власти также утверждали, что требование заявителя в отношении морального вреда было чрезмерным и, что признание нарушения само по себе является достаточной справедливой компенсацией.

59. Суд указывает на то, что должна прослеживаться четкая причинная связь между заявленным материальным ущербом и нарушением Конвенции и, что в таком деле возможна выплата компенсации по потере заработной платы или других источников дохода (см. среди других судебных решений, «Барбера, Мессеге и Ябардо против Испании» (статья 50), от 13 июня 1994 г., пункты 57-58, серия А № 285ОС, и «Чакичи против Турции»  № 23657/94, пункт 127, ЕСПЧ 19990ІѴ).

60.   Что касается требования первого заявителя об ущербе в связи с потерей заработной платы и медицинскими расходами, понесенными в результате нарушения его права не подвергаться жестокому и унижающему человеческое достоинство обращению, Суд отмечает, что он не представил каких-либо документов, которые позволили бы Суду оценить   предполагаемый   материальный   ущерб.   Таким   образом,   Суд   считает,   что заявитель не смог надлежащим образом обосновать свой иск о возмещении материального ущерба и соответственно отклоняет его (см. упонминаемое выше дело «Владимир Романов против России», № 41461/02, пункт 116, от 24 шоля 2008 г., и «Некдет Булут против Турции» № 77092/01, пункт 33, от 20 ноября 2007г.).

61. В части, касающейся морального вреда, Суд указал на серьезное нарушение прав первого заявителя предусмотренных статьей 3 согласно которой никто не может быть подвергнут  бесчеловечному или унижающему достоинство обращению. При таких обстоятельствах  Европейский  суд  полагает,  что  страдания  и  переживания  первого заявителя не могут быть компенсированы одним фактом установления нарушения. Дав объективную оценку на справедливой основе, Суд присуждает заявителю 30 000 евро в компенсации морального вреда плюс налог, которым может облагаться данная сумма.

B. Судебные издержки и расходы

62. Заявители также подали иск навозмещение 120 евро за почтовые расходы.

63.  Власти заявили, что расходы и издержки, требуемые заявителем, должны быть включены в присужденную сумму по статье 41 Конвенции толъко в той мере, в какой было доказано, что они действительно были понесены и являлись необходимыми и достаточно разумными касательно суммы.

64.   Учитывая   вышеуказанные   критерии,   установленные   Судом   и   повторно упомянутые Властями, а также имеющиеся в его распоряжении документы, Суд считает целесообразным присудить первому заявителю сумму в 120 евро, покрывающую его почтовые расходы, плюс налог, которым может облагаться эта сумма.

C. Проценты за просрочку платежа

65.  Суд полагает приемлемым, что начисление штрафных процентов за просрочку платежа производится исходя из предельной ставки процента Европейского центрального банка, к которой прибавляются три процентных пункта.

НА ОСНОВАНИИ ИЗЛОЖЕННОГО ЕВРОПЕЙСКИЙ СУД ЕДИНОГЛАСНО:

1.    Объявляет   жалобу   в   соответствии   со   статьей   3   в   части,   касающейся несвоевременной госпитализации первого заявителя для хирургической операции, приемлемой, а остальную часть жалобы - неприемлемой;

2. Постановляет, что имело место нарушение статьи 3 Конвенции;

3. Постановляет

(а) что Государство-ответчик в течение трех месяцев со дня вступления данного постановления в силу в соответствии с пунктом 2 статьи 44 Конвенции должно выплатить первому заявителю сумму компенсации морального вреда в размере 30 000 (тридцати тысяч) евро плюс любой налог, которым может облагаться данная сумма, и 120 (сто двадцать) евро за расходы и издержки, плюс налог, которым может облагаться данная сумма, с последующей конвертацией в рубли по курсу на момент выплаты;

(б) что по истечении вышеупомянутых трех месяцев на присужденные суммы будут начисляться простые проценты в размере предельной годовой процентной ставки по займам Европейского центрального банка плюс три процентных пункта;

4. Отклоняет остальные требования заявителей о справедливой компенсации.

Составлено на английском языке, уведомление разослано в письменном виде 5 мая 2011 года, в соответствии с пунктами 2 и 3 правила 77 Регламента Суда.

Сорен Нильсен                      Нина Вайич

Секретарь                        Председатель